Научная оценка юбилея 215 лет ламаркизма и дарвинизма в качестве методики кадастров в реставрации объектов с элементами ландшафтного дизайна
Оценивая развитие тенденций в организации реставрационных технологий, авторы исследовали материалы РАН, сборники статей зарубежных конференций по означенной тематике, а также провели натурные обследования объектов ландшафтного дизайна в Санкт-Петербурге.
Архитектурные аспекты, характерные для предпосылок развития коннотации реставрационных методик, особенно стали активно обсуждаться, начиная с 1909-го года, когда научные парадигмы стали основываться на параметрах эволюционных процессов и теории естественного отбора.
Именно в этот период известная терминология - Английский парк и Французский парк обрели свою определительную функцию в разъяснениях, что Английский парк предполагает пейзажную компоновку растительной ангажировки, а Французский парк подразумевает строгую регламентацию аллей, клумб и открытых площадок.
Санкт-Петербург стал ареной обсуждения этих научных трактовок в 1909-ом году, когда крупнейшие учёные - И.И. Мечников и И.П. Павлов - Нобелевские лауреаты в сфере естествознания высказали свою точку зрения не только относительно преимуществ или недостатков учений ламаркизма или дарвинизма, но и о таком важнейшем факторе становления городской культуры, как ландшафтный дизайн.
Причём оба известных учёных в сфере физиологии человеческого организма, где требуется пристальное изучение микробиологии происходящих в организме процессов, оба учёных сделали акцент на понимании ландшафтного дизайна не только в условиях формирования парка, сада, оформления палисадника, городского двора, но ими ставился вопрос и о конструировании пространства квартиры, комнаты, рабочего кабинета.
Именно в этот период, основываясь на учёных трудах Ламарка и
Дарвина, многие биологи-исследователи в Санкт-Петербурге доказывали необходимость не только кадочного оформления городских улиц, дворов-колодцев, но и устройство настольных теплиц, в которых выращивались цветы и лекарственные растения.
Трансформация естественного отбора, сформулированного Дарвином и его последователями, а также учебник Ламарка о неизменных эволюционных процессах - всё это нашло новые научные трактовки, когда тем же ландышам или орхидеям давалась новая оценка в иерархии природных катаклизмов. То есть в жёсткую конструкцию дарвинизма о естественном отборе была включена новая философская концепция - "дать право на существование".
Если Лиза в повести Карамзина "Бедная Лиза" носила на продажу в Москву целые корзинки ландышей, занимаясь исключительно собиранием редких растений, то в начале ХХ-го века в Санкт-Петербурге возобладало стремление максимально увеличить возможности редких растений, которые одновременно считались и лекарственными (ландышевые капли).
Ландыши, орхидеи, многие другие растения выращивались в комнатных, настольных теплицах, причём не только для домашнего употребления, но и на продажу в зарубежные страны.
Важнейшим потребителем этой продукции были США, где ценились те усилия, которые предпринимались для выращивания редких растений в Северной Столице. Это расценивалось с позиции - "дать растению новую жизнь".
Вторым важным направлением ландшафтного дизайна в Санкт-Петербурге было широкое распространение каркасных клумб, шпалерное цветоводство и обоснование дворов-колодцев в качестве своеобразных патио (испанская традиция внутренних двориков) в качестве ветрозащищённой территории.
Архитектура старинных домов в Санкт-Петербурге с устройством всевозможных светёлок, окон-фонарей подразумевала повсеместное присутствие условий для домашнего цветоводства и садоводства, огородничества.
Миниатюризация объектов ландшафтного дизайна выражалась в оформлении балконов, наружных и комнатных подоконников, а также в распространении растительного и зооморфного орнаментального украшения домов.
Авторы считают, что жизненная концепция Ламарка была более востребована, чем позиция Дарвина, с учётом того, что, помимо растительного, зооморфного архитектурного оформления широко использовалась военная атрибутика и визуальные портреты на фасадах зданий в виде женских образов, представителей сильного пола и детей, зачастую стилизованных как ангелов-хранителей.
Эта атрибутика, по мнению авторов, связана с пристальным изучением архитекторами и агрономами в Санкт-Петербурге биографии Ламарка, который в 16 лет отправился добровольцем на фронт, покинув заведение иезуитов, где ему предлагалась стезя священника.
После нескольких лет военной службы Ламарк вернулся в Париж, так как воевал он за пределами Франции (активная фаза колониальных сражений), решив связать свою предстоящую карьеру с медициной, однако, получив профессию врача, Ламарк занялся основательно ботаникой.
Оказывается, принимая участие в военных операциях, Ламарк не забывал делать гербарии и подробные описания растений, которые он собирал не только во Франции, но и в зарубежных военных походах.
Непосредственное влияние Ламарка на реставрационные тенденции, складывающиеся в Санкт-Петербурге к моменту тогдашнего юбилея Ламарка и Дарвина к 1909-му году, выразилось в том, что нужно сохранять бережливость к каждому растению, несмотря на его внешнюю незначимость.
Архитектурные и реставрационные правила в Санкт-Петербурге основывались ещё и на том, что Ламарк был одиннадцатым ребёнком в семье, а его старшие братья, отец, многие поколения его знатного рода были связаны с военным поприщем.
Профессорское звание Ламарка в ботанической сфере ни в коей мере не уменьшало значение его наград, полученных им на военной службе.
Неожиданно для многих современников Ламарка он стал активно заниматься зоологией, сделав интересные научные статьи о тех же жирафах, за которыми он наблюдал в юности в военных походах.
Эти тенденции в фиксировании зооморфных сюжетов, по мнению авторов, нашли своё отражение в архитектуре Санкт-Петербурга, с учётом влияния научных работ Ламарка, что мало исследовано сегодня в научной литературе.
Составление кадастров сегодня, когда создаётся подробный паспорт реставрируемого объекта, каждый кадастр должен учитывать весь комплекс факторов, которые учитывались архитекторами прошлых лет и столетий. Атрибутивность каждой фрагментарной характеристики восстанавливаемого объекта должна включать и оформление внутреннего дворика, так называемого двора-колодца.
Авторы убеждены, что искусственное "перепрофилирование" дворика под стоянку автомобилей проживающих жильцов абсолютно недопустимо не только потому, что полностью меняется историческая атмосфера, заложенная архитекторами в проектировании этого объекта, но создаётся и недопустимый экологический и эргономический диссонанс. Въезд автомобиля, разогрев двигателя перед выездом - это разрушает и атмосферу дворика и структуру здания.
Кадастр сегодня должен включать все параметры, изначально сформированные зодчими прошлого.
Существует парадоксальная сентенция, что "город не должен превращаться в музей", "город должен развиваться". Но организация стоянки во дворике, где были подобраны
растения, составляющие микроклимат дворика, такая стоянка автотранспорта узурпирует саму ландшафтную концепцию, разработанную нашими предшественниками.
Авторы выявили такую порочную тенденцию, когда при составлении кадастра на реставрируемый объект умышленно занижается его стоимость с учётом того, что объект расположен в неудобной транспортной доступности или нет каких-то модных экспонент. Хотя строгое соблюдение всех изначально заложенных констант может принести совершенно импульсивный спрос на этот образец ландшафтного дизайна, когда мотивировка атрибутики элементов флористического оформления строго увязана с архитектурным проектированием здания.
Авторы не указывают на те реставрационные работы особняков и отдельных зданий, когда отсутствие выверенного кадастра до неузнаваемости изменило изначальное здание, превращённое в бетонную копию исторического в прошлом архитектурного шедевра.
Авторы выявили такую закономерность: упрощение подхода к целостному восстановлению флористического оформления любого здания, например, асфальтовое покрытие дворика вместо кирпичной крошки, позволяющей свободно произрастать той же Кенийской ежевике, все эти ненужные подмены полностью меняют исторический облик реставрируемого объекта, в лучшем случае превращая новое решение в весьма сомнительную копию.
Вывод:
1. Архитектурное сообщество должно более внимательно изучать те научные тенденции, которые оказывали непосредственное влияние на формирование архитектурных фабул, что выразилось в превалировании официальным двором идей дарвинизма в 1909-ом году, когда царский двор себя ассоциировал с британским истеблишментом, хотя интеллигенция более была склонна воспринимать Ламарка более существенным в маркировании ландшафтных идей.
2. Сегодня архитектурные тенденции могут значительно меняться, исходя из различных конъюнктурных факторов, но специалисты-реставраторы должны учитывать всю сумму изучаемых факторов, что особенно ярко выразилось на примере соперничающих тенденций ламаркизма и дарвинизма, характерных для начала ХХ-го века в Санкт-Петербурге. |
