Наверное, я отношусь к той редкой категории людей, которые Уголовный Кодекс смогли освоить раньше букваря! Так уж получилось, что моя мама – следователь по особо важным делам, когда кормила меня грудным молоком, придерживая одной рукой меня, во второй руке частенько держала свою Любимую книгу, которую я уже упомянул… Во всяком случае, мой отец, привыкший не расставаться с кинокамерой и фотоаппаратом (даже в домашних условиях) сделал несколько таких памятных «документов», чтобы доказать маме, что и он может делать то, что даже она не заметит!

Уголовный Кодекс (тогда ещё СССР) так и стал моей самой читаемой книжкой, особенно с учётом того, что мама, к сожалению, рано ушла из жизни… Поэтому-то в десять лет, когда с отцом и старшим братом мы возвратились с кладбища, я попросил Мамину книжку отдать мне.

Какое это всё имеет отношение к журналистике? Помню, как с запалом мама нередко спорила с отцом:

- Понимаешь, приходит ко мне сегодня в кабинет некая дубина двухметрового роста и фамильярно заявляет: «Легко быть следователем! А вот журналист делает свою работу лучше, он «не боится» выставить начальника в чёрном свете!

Мама махнула рукой. На минуту она задумывается, потом вдруг хохочет.

- Ты представляешь, этот невежда оторвал у меня от жизни, а, главное, от дела два часа! Целых два часа!

В то время мама занималась расследованием одного серьёзного резонансного дела. Утром она говорила отцу:

- Не звони в отдел и не переживай! Я сегодня на целый день в тюрьме. Обед в холодильнике, детей покормишь и уложишь без меня…

Не буду называть фамилию того журналиста, который тогда ворвался в кабинет к следователю (тогда и сейчас у некоторых журналистов является особым шиком с криком «осадить крепость», как они называют тех, кто занят на гос. службе). Не стану я расшифровывать данные и сегодняшних претендентов на журналистские лавры. Кстати, о лаврах, да и о самих «репортажах». Ведь многие, гоняясь за мнимыми сенсациями, совершенно не понимают ни слова репортаж, ни Журналистское расследование. Следователь может нести уголовную ответственность за неправильно расследованное дело, а журналист? Как должны здесь действовать процессуальные нормы? И действуют ли они, эти нормы в отношении самого, так называемого журналиста?

Конечно, моей маме удалось «разложить на лопатки» того журналиста, который намеревался «блеснуть» своей несуществующей эрудицией перед следователем. Тогда мама была первой женщиной в системе МВД, кто удостоился звания майора. Тогда существовало негласное правило, что женщин выше капитанского звания не продвигать. Питерскому руководству пришлось ехать в Москву, доказывать, что именно моя мама может возглавить Группу расследования, потому что уж группка задержанных, куда входили и адвокаты, и другие интеллигенты, с самого момента задержания стала объектом изучения СМИ.

И вот один такой «рьяный общественный защитник» решил «повоевать с чиновницей». Вспоминая тот случай, конечно, понимаю, что моей маме было легче, чем некоторым сегодняшним работягам во власти, а такие есть, и их немало. Обо всём этом я думал, когда мне было поручено «электронить» на Втором Медиафоруме, который проводил ОНФ. Весна 2015 года…

Казалось бы, КАК проследить, выявив самые яркие личности, когда съехалось триста журналистов изо всех регионов страны?! Но при этом есть ещё и приглашённые гости из Москвы, зарубежных стран. На редакционном совещании за несколько дней до начала этого форума, мы уже «разбросали» между собой будущих клиентов. Я попросил поработать с Сибирью и Дальним Востоком. Как уже говорилось в статьях «ППР», мои родители объездили всю страну, многие зарубежные страны, но Сибирь – это их юность.

Выпускница Юридического факультета МГУ, которая имела в кармане красный диплом, а ранее и золотую медаль об окончании школы, вдруг отправляется в Ненецкий край, где и появился на свет мой старший брат. А мой отец – Георгий Фёдорович Ершов шутил, что он поехал преподавать немецкий язык ненецким детям… Отец закончил Институт Иностранных языков (был тогда такой ВУЗ в Питере назло москвичам), как выяснилось гораздо позже, в свободное от преподавания время, отец должен был выяснить лингвистические особенности Сибирских языков, чтобы начинать развенчивать миф о «японской предпочтительности». А мама должна была попытаться выявить тот же «японский след», потому что знаменитые в 90-х годах ОПГ начали формироваться ещё в 60-х годах. Дома я часто слушал дискуссии о «биллиардных шарах», мастерах с киями и много других интересных вещей.

А передо мной мелькали лица. Мне нужно было «собрать материала», чтобы обеспечить нашу редакцию «работой на год». За 2015 год в «ППР» было подготовлено более сотни статей об активистах ОНФ.

Вот мимо проходит Валентина Корзунова, которую мы обозначили – «лыжница»! Скалой нависает Александр Пересторонин из Тюмени, он громко острит, становясь центром внимания, безошибочно доказывая, что вырос он в семье потомственных офицеров, его выправка видна за версту. Как сложатся судьбы этих ребят после форума, ведь им, по словам Ольги Тимофеевой, вручили Охранные грамоты? Участников форума кто-то с гордостью назвал – Опричники ОНФ. Вспоминаю строки песни:

Нас оставалось только трое

Из восемнадцати ребят…

Да, как ни странно, но те, кто сегодня «мирно беседуют», вступят вскоре в смертельную схватку, и, увы, не словесную. Вообще-то, посматривая на списки кандидатов и в ГД РФ и в региональные органы власти, заметил, что журналисты ожесточённо сражаются за депутатские кресла! Зачем? Ведь они могут властвовать благодаря своему слову, как говорил Пушкин:

Глаголом жги сердца людей!

Как я уже отмечал в статье про вертолётную площадку (см. ст. в «ППР»: «ОТЕЛЬ С ВЕРТОЛЁТНОЙ ПЛОЩАДКОЙ НА КРЫШЕ Или о сказке про Белоснежку и семь гномов»), моим идеалом остаётся Михаил Кольцов. Анализируя сегодняшнюю предвыборную борьбу, вспоминаю и Второй и Третий Медиа форумы. В моей статье об убийстве Дануты Ивановны (см. ст. «Об убийстве директора гимназии…»), я заметил, что наступает «период гео охватности». От одного «коллеги» получил «совет»:

- Угомонись, Паша! За Данутой может наступить и твоя очередь!

Помнится, я ответил:

- С детства ХОРОШО знаком с медициной, надеюсь, что смогу перевязать рану от огнестрела!

- Тебя и без огнестрела уберут, чудак!

Тогда я рассмеялся, прибегнув к своему самому надёжному оружию – знанию поэзии, сказав:

Нет, ВЕСЬ я не умру!

Душа в ЗАВЕТНОЙ лире

Мой прах переживёт

И тленья избежит!

И славен буду я,

Доколь в подлунном мире

Жив будет, хоть один пиит!

И я услышал слова, брошенные мне с усмешкой:

- Ну-ну, пиит! Забыл КАК Ваших из «ППР» похищали?

Похищениями нас не запугаешь. Но, повторюсь, едва стал расследовать «случайное» ДТП с депутатом Солтоном, как «неожиданно» скончалась в больнице и его супруга. Борьба за депутатские кресла! Она особенно усилилась на уровне Муниципальной власти. По сообщениям наших информационных друзей из разных регионов земного шара, удавалось выяснить, как буквально за споры о месте сельского старосты (в какой-нибудь российской деревушке) приезжают друзья и из Дании, и из Швейцарии. Таким хитросплетениям мог позавидовать бы и Шерлок Холмс, говоривший иногда:

- Мельчает сегодня преступник, как он мельчает!

Так получилось, что местом Главы Администрации в посёлке Атиг Свердловской области АКТИВНО заинтересовались в Лозанне. Швейцарскую тематику несколько десятков лет вёл мой отец, передав мне некоторые «особенности Швейцарских часовщиков». Казалось бы, ПОЧЕМУ Морозов Владимир Сергеевич мог так усиленно заинтересовать таких асов юриспруденции? Швейцарцы ведут в течение столетий пристальный контроль за нашей необъятной Родиной. Начали они с того, что стали поставлять своих швейцарцев на роль обычных швейцаров. Для наивных графов и князей, предпочитающих «иметь секреты» от своих дворовых, потому что любили использовать иностранные языки, швейцары-то и представляли опасность. Не будем забывать, что в Швейцарии являются разговорными немецкий (родной язык царского двора), французский (разговорный язык знати царских времён и итальянский.

Каким спросом пользовались «молчаливые» швейцары? Выстаивая у дверей, они точно знали, КТО, КОГДА и КОГО посещают в Санкт-Петербурге…

Так вот, завод по переработке цветных металлов в посёлке Атиг давно вошёл в поле зрения швейцарцев, и не только завод. Нужно было запустить программу по дискредитации местной власти, чтобы подменить её на удобных адептов. Именно с такой повесткой дня регулярно собирают «лучших» журналистов из России в Швейцарии. Об этом однажды небрежно «пошутил» Борис Немцов. Эта шутка стоила ему жизни!

Швейцария обычно хвалится своими лучшими в мире горными стрелками. Впрочем, за многие столетия здесь разработано немало и других способов. Принцип биллиардных шаров тоже неплохо срабатывает.

Вернёмся к событиям весны 2015 года. Всё развивалось в соответствии с песнями Владимира Высоцкого:

На Братских могилах

Нет рыдающих вдов

Сюда ходят люди покрепче,

На Братских могилах

Не ставят крестов,

Но разве от этого легче?

Мне была поставлена сложнейшая задача. Мимо пробегал наш «Ле Дьябол бвато», наш Лорд Байрон – Николай Принцев, настойчиво спрашивая:

- Ну? Ты определился?

А я должен был ОПРЕДЕЛИТЬСЯ, с КЕМ «ППР» будет дружить? Ведь Медиафорум – это превосходная возможность определиться с будущими друзьями. Переговариваюсь с нашими ребятами. И снова мысленно слышу песню Высоцкого:

В горах ненадёжны ни камень, ни лёд, ни скала!

Надеешься только на крепость рук,

На руки друга, на вбитый крюк

И молишься, чтобы страховка не подвела!

Смотрю на участников форума. Мне нужно найти Скалу? Или крюк? Но как вбить крюк в скалу, если она ненадёжна? Как решить инженерную задачу журналистским способом? Или журналистскую задачу инженерным? Мелькают лица, но моя будущая гвардия – сибиряки! Только вопрос? Эти, которых я вижу? Или те, о которых они пишут? Кто БОЛЬШЕ достоин уважения?

Связываюсь с нашим Корифеем – профессором психологии из Ижевска. Да, именно он – Специалист такого направления в психологии, как Конфликтология может безошибочно определить мотивацию конфликтующих сторон. Не зря, вовсе не зря Николая Ильича Леонова зарубежные психологи просто «рвут на части». То его приглашают в Сенат США, то в Барселону. Сегодня зарубежные учёные нуждаются в российском опыте, потому что чувствуют, что Швейцария способна довести международные события только до Третьей Мировой войны. Об этом ещё иронизировал Александр Блок:

Мы на зависть всем буржуям

Мировой пожар раздуем…  

Мимо меня фланирует Валентина Томановская – она тоже, как и Принцев лауреат. Она говорит, что пытается разобраться в «информационном блюде», но со вкусом не определилась. У Валентины тоже первое образование диетолога, мы любим с ней на досуге порассуждать о молекулярной физике и биохимии. Валентина говорит:

- Любая журналистская статья – это информационное блюдо, а здесь крайне важно не переборщить с солью, перцем, специями, маслом и водой! Часто нам подсовывают несъедобицу в расчёте на собственный оригинальный рецепт!

А у меня-то ещё и задача «разобраться с Коршта». Коршта – Короткие штанишки, так мы называем одного «журналиста», который совмещает должность спецкора и совладельца одного «холдинга». То есть? Он САМ себе заказывает «разоблачительную» статью, сам её делает, сам же и распространяет. Сам же себе и награды раздаёт. Да, жаль, что Виктор Чистяков не дожил до наших дней, чтобы создать достойную пародию, как говорится:

- Динь-Динь, Динь-Динь!

И весь этот нафталиновый ужас он называет «журналистским расследованием»! И он (Коршта) постоянно вербует себе недалёких подражателей из различных регионов страны. Собственно, перед ним в Швейцарии была поставлена задача:

- Вербуй себе подобных!

Внимательно приглядываюсь к сибирякам. Почему, как мне кажется, я ОТЛИЧНО знаю сибиряков? Не только потому, что у нас была статья об Анне Морозовой из Сибири. Сибиряки начинаются для меня с академика Фёдора Григорьевича Углова, с которым мой дед подружился во время Финской войны. Итак? Валентина Корзунова? Стала ли она адептом Швейцарии? Вроде не похоже? Да, не похоже. А вот мимо пробегает тот, кого мы потом в одной из статей «ППР» (см. ст. в «ППР»: «НЕДАЛЁКИЙ ЖУРНАЛИСТ ИЛИ АДВОКАТ С КУЛАКАМИ?») назовём Страус…

А вот и ещё один типаж. Он напоминает строки из моего любимого произведения – «Горе от ума».

Упал он больно! Встал здорово!

Зато бывало в вист, кто чаще приглашён?

Кто слышит при дворе приветливое слово?

Максим Петрович!

Безусловно, Чацкий подверг острой критике этого жертвователя «собственным затылком». Но ведь Александр Сергеевич и поплатился жизнью за то, что вскрыл «дворцовые интрижки», потому что тогдашнему царю Грибоедов был смертельно опасен. К счастью, царские времена неограниченного произвола миновали. Но сегодня, именно в Швейцарии, где понимают, что авторитет Президента РФ абсолютно не оспорим, выдвинули концепцию – «подмены власти на местах». Нужно заменить КОРЕННЫХ жителей на «дачников». Неслучайно ПОВСЕМЕСТНО по стране сельхоз угодья превращаются в дачные коттеджные «посёлки». Разработано и правило «когерентного внедрения». В какое-нибудь сельское МО (Муниципальное Образование) «случайно» внедряется «дачник». Причём зачастую этот незатейливый дачник и не подразумевает, что он является частью многоцелевой швейцарской программы.

Как правило, такие дачники не имеют ни малейшего понятия о Хито Падеше (Индийском эпосе), где тысячи лет назад все эти ситуации подробно излагались. Конечно, самим дачникам-активистам внушают, что их ждёт судьба Сен Жюста во Французской революции.           

Сейчас среди журналистов стало модным выражение – «лузер», то есть «неудачник». Сегодняшние «дачники» очень боятся стать не у_дачниками, то есть, что они потеряют свои дачки, тачки, подачки. Для журналиста – дача, это не просто «место отдыха», но это и дача, подача, отдача журналистского материала. Получается, что сама дача становится для них не только темой нескончаемого «журналистского расследования», но и журналистского преследования. В чём это выражается? Не замечая «швейцарской паутинки», такой очередной Максим Петрович готов жертвовать если не затылком, то коленками, бросаясь на штурм «бюрократических преград».

Почему моя мама, которую когда-то журналист «хотел разоблачить» как чиновницу, «мечтающую о карьере», гоняющуюся за майорскими погонами, смогла его «поставить на место»? Потому что она могла свободно читать наизусть стихи и Гейне и Беранже, причём и по-русски, и по-немецки, по-французски. Тот журналист, хотевший «блеснуть эрудицией», не знал, что в нашей семье существовало правило. Отец со мной говорил только по-французски, со старшим братом – только по-английски. Между собой родители говорили по-немецки, стараясь цитировать классиков. Так они приучили меня и брата к чтению классиков и в оригинале. Но, повторюсь, такие диалоги велись только в семье. В гостях, на улице, на лыжных прогулках – только на родном языке, то есть по-русски. Родители хотели создать у нас разницу между домашней, «салонной» атмосферой и реальной жизнью. Но почему СТОЛЬКО внимания зарубежным языкам?

Отец неустанно повторял:

- Противника нужно знать в лицо, а наши противники формируют отечественный криминал по зарубежным лекалам! Нужно знать язык этих чертёжников!

Сегодня в журналистике наблюдается эпоха «Максимов Петровичей». С той лишь разницей, что свои падения они пытаются преподнести не в жанре анекдота дворцовых интриг, а в стиле «журналистского расследования». Такие Максимы Петровичи уже себя преподносят не как как жертв карьерных устремлений, а в качестве «бойцов». Они, конечно, не имеют понятия, что роли мнимых Бакуниных, Савинковых, Сен-Жюстов для них прописали в Швейцарии.

Мы ещё вернёмся к этой теме. Чем меня привлёк Морозов Владимир Сергеевич из посёлка Атиг? Он, что всегда свойственно сибирякам, смог уловить картонность фигуры современных Максимов Петровичей. Вроде бы? Звучный голос, декларативная пафосность, а на деле? Надутый мыльный пузырь! И такой пузырь даже и не дотягивает до уровня персонажа Грибоедова:

Сам был с ключом,

И сыну ключ оставил.

Максим Петрович добился для себя должности камергера, обеспечив бюджетную кормушку и сыну. А что же плеяда мыльных пузырей? Они мечтают о полёте к вершинам славы, но не понимают, что их «полёт» сопряжён с тем ветром, который создаётся политическими предпочтениями по швейцарским рецептам. К этой теме мы обязательно вернёмся. Когда-то, проведя два часа в кабинете моей мамы, один журналист заявил, вернувшись в свою редакцию:

- Что следователи? Теперь мы – журналисты будем и можем САМИ вести Журналистское расследование!

К этой теме мы обязательно вернёмся. Слово репортаж в переводе с французского дословно означает – «доклад на век». Сколько сейчас длится жизнь в СМИ таких «расследований»? Мы часто видим, что журналисты, схватив себе для статей свой персонаж или образ, делают этот образ своей тенью! Ни о чём другом они же и писать не могут, смакуя каждый шаг выбранного ими персонажа. Им кажется, что они «преследуют чиновника». А на самом деле? Они тешат собственное тщеславие, о чём великолепно говорил Артур Конан Дойль. Впрочем? До уровня Этьена Жерара отечественная журналистика явно не дотягивает.

Ершов Павел Георгиевич